В России достаточно долгое время на протяжении советского периода и сейчас основной моделью сексологии является медицинская модель. И изначально проблемами сексуальной сферы занимались врачи-сексопатологи. Это даже не сексологи, а сексопатологи, которые занимались такими серьезными нарушениями, которые сейчас в клинической терминологии называются «парафилии». Ранее использовался термин «перверсии», что означает «извращения», но так как сейчас есть тенденция ухода от каких-то стигматизирующих названий, то был принят термин «парафилии» (др.-греч. παρά- «за пределами» + φιλία «любовь»)

В МКБ-10 вы найдете список парафилий, включая БДСМ, хотя в западной практике из нарушений это исключено. Включается транссексуализм, именно в такой формулировке, хотя в ДСМ-5 вы не встретите термин «транссексуализм», там есть понятие «нарушение гендерной идентичности, гендерные дисфории». Входят такие феномены как вуайеризм, фетишизм и так далее.

Итак врач-сексопатолог - это врач, получивший первичное образование в рамках психиатрии, по-сути, врач-психиатр, как правило, со специализацией по сексопатологии, то и точка зрения освещения проблем будет в этом ключе.

Считалось, что есть нарушение, как правило, нарушение психики, и необходима психиатрическая помощь. Но на самом деле, большинство запросов, с которыми обращаются клиенты - это сложности в сексуальной сфере, что принято называть «дисфункциями».

Дисфункции сексуальной сферы - это различные сложности, например у женщин, с достижением оргазменной разрядки, снижение влечения, нарушение переживания наслаждения.

Или, например у мужчин, это - нарушение эрекции и преждевременная эякуляция. И поэтому большинство клиентов с такого рода нарушениями испытывают сложности с обращениями к врачу-сексологу. Кроме того, врач-сексолог зачастую оказывается ограничен в инструментарии, потому что он может провести, например, визуальный осмотр, что никак не помогает понять причину дисфункционирования. Потому что причины большинства дисфункций не связаны с анатомическими изменениями половых органов.

Они связаны с определенными переживаниями, с эмоциональной сферой человека. Также с сексуальной сферой могут работать – врачи-урологи, врачи-андрологи, врачи-гинекологи. Опять же, это даже не медицинская сексология, это сексологическая медицина. И эти врачи, в силу своей направленности и специализации сконцентрированы на том, что если какие-то нарушения есть, то они связаны с какими-то анатомическими проблемами. Или не анатомическими, а, например, гормональными.

Часто бывает, когда мужчина обращается к врачу-андрологу по поводу сложностей в сексуальной сфере, врач отправляет его сдать анализ гормонального фона. И дальше он может назначить, например, гормональную терапию. Проблема заключается в том, что, ни гормональный фон, ни анатомические особенности не играют главной роли в переживании человеком своей сексуальности.

Основные проблемы будут связаны именно со сферой психики, и поэтому логичнее было бы, чтобы такие запросы, рассматривались психологом. И здесь возможны проблемы, поскольку психолог, очень хорошо разбираясь в психике, не очень хорошо разбирается в анатомии и физиологии половой деятельности, имеет свои представления о том, что «нормально».

Опираясь в своих представлениях на свой опыт, т.е. имея определенный ритм сексуальных контактов, считает это нормальным. И если клиент сообщает о том, что у него контактов больше или меньше, значит, делается вывод о том, что с ним что-то не так.

И если мы говорим про западную практику, есть такое понятие «консультант по сексуальным отношениям», который как раз-таки занимается «дисфункциями» и «дисгармониями».

И это основной запрос, с которым так или иначе приходят клиенты, ввиду низкого уровня сексуального образования. Люди не знают анатомию. Многие женщины, например, обращаясь к психологу в 30-50 лет не знают, как устроены их половые органы. На этом фоне преобладают переживания, связанные со стыдом, отвращением, им не хочется с этим встречаться. Кроме этого есть большая идея «как это должно быть».

В основном, приходится иметь дело с отсутствием сексуального просвещения.

Мне в пять лет родители дали книжку - анатомия и физиология половой деятельности, написанная для детей французскими специалистами, единственное издание на русском языке. Она была очень ясная и понятная, и можно было многое для себя почерпнуть.

Для подростков основными литературными источниками были книга «1001 вопрос про это» В.В. Шахиджаняна и газета «Спид-инфо».

Эти мифы о том, как долго должен протекать половой акт, сколько и как часто должен хотеть здоровый человек. Вот эта связь сексуального желания и здоровья тоже очень активно транслируется. Что является нормальным и что - нет.
И сопоставляя противоречивую разнородную информацию с тем, что происходит внутри, клиент оказывается в ситуации полной растерянности. Потому что у клиента есть функционирование, внешние источники говорят о том, что надо это делать по-другому, и него так не получается, происходит фрустрация. Складывается мнение, что все проблемы связаны с тем, что он какой-то не такой и с этим он обращается к психологу.

Потому что сексология отличается от большинства наук, тем, что нет однозначной «нормы». И, например, понятие условно-физиологического ритма, которое очень активно освещается в нашей отечественной сексологии. Это понятие, которое было сформулировано доктором наук Васильченко, который говорит о том, что два-три раза в неделю у мужчины – это норма в стабильных отношениях.

Когда клиент озвучивает то, что с ним происходит и хочет получить какую-то поддержку, мы говорим, что все то, что с ним происходит – это нормально, если это не доставляет ему дискомфорт.

Все запросы про то, что «со мной что-то не так, потому что я хочу секса один раз в неделю, а мой партнер – четыре раза, давайте со мной что-нибудь сделаем», основаны на желании соответствовать потребностям партнера, попытками подстроиться под другого человека.

Поэтому начальный этап - исследование того, что нужно именно клиенту, что он знает о своей сексуальности, как она отзывается. И вот здесь мы снова сталкиваемся с интересным феноменом. Есть глобальный миф, что сексуальная активность должна быть направлена на другого человека. По запросу в интернете «секс-тренинги», вы найдете, что эти секс-тренинги посвящены тому, как сделать хорошо другому, в особенности при направленности на женскую аудиторию.

Этот миф также нуждается в уточнении.

Потому что большинство клиентов об этом совершенно не знают, а какая-то направленность на осознавание этого находится под очень большим запретом, т.е. изучать себя и исследовать нельзя. Чаще мы сталкиваемся с этим у женщин.
У мужчин, наиболее частые запросы связаны с идеей, что он функционирует не так, как надо.

Для мужчин сексуальность часто имеет инструментальный характер. У них есть идея о том, что размер половых органов должен быть такой-то. И если он не дотягивает, то возникают достаточно большие сложности – внутренние переживания, или они должны сохранять стопроцентную эрекцию.

Желание должно быть всегда. Как видим, много долженствований по отношению к самому себе. И клиент приходит с запросом, например, на то, что есть нарушение эрекции, а выясняется, что эти нарушения эрекции происходят, когда он работает 30 дней без выходных, спит по 4 часа, и потом он почему-то не хочет секса. Но идея про то, что он должен хотеть – сидит в нем глубоко. И в этом плане мы тоже очень много работаем с мифологией про сексуальность.

Когда я задаю вопросы своим клиентам, связанные с самоудовлетворением, занимаются ли они мастурбацией, даже до мастурбации - знают ли они, как они устроены, то возникает много чувств, связанных с тем, что это стыдно, плохо, как будто бы у нас есть части тела, которые хуже, чем все остальные. Вот руку рассмотреть – это нормально, а половые органы рассматривать – это ненормально и очень плохо. Это второй пласт запросов, с которыми мы работаем.

К примеру, такое расстройство как вагинизм, - это сильный телесный зажим, охватывающий тазовый сегмент, мышцы бедер, промежности, тазового дна, как правило, связан с травматизацией либо сексуального характера, либо, что тоже часто встречается, - с травматизацией, полученной в процессе гинекологического осмотра. Потому что, в сфере гинекологии часто клиентки сталкиваются с пренебрежительным отношением, не очень бережным, травмирующим, и это может быть толчком к развитию вагинизма.

Еще один пласт работы, который тоже часто встречается, связан с уровнем стресса и копинг-стратегиями.

Дело в том, что многие люди воспринимают свою собственную сексуальность как нечто отдельное от них. То есть, у меня есть жизнь, деятельность, и отдельно - сексуальность. Однако сексуальные желания и фантазии не являются чем-то отдельным.

Более того, сексуальность пронизывает всю жизнь. И поэтому взять и вычленить ее отдельно и попробовать с ней что-то сделать, не меняя во всей остальной жизни, практически никогда не получается. Поэтому обычно, когда мы начинаем разбирать истории про то, что клиент приходит и говорит, что «у меня все плохо, желания нет, я не хочу, секс перестал приносить удовольствие». И мы начинаем расспрашивать клиента про то, что происходит в его жизни, выясняется, что в других сферах жизни происходит разлад.

Он находится в отношениях с партнером и отношения эти не устраивают. Он ходит на работу, которая ему не нравится и при этом работает без выходных, у него кредиты, плохие отношения с родителями и нет увлечений.

Тогда венцом этих разочарований будет запрос - «давайте что-то сделаем с моей сексуальной сферой». И в этом случае я печально говорю о том, что, к сожалению, так не получится. Нельзя механически взять и что-то там подкрутить, чтобы уровень стресса у вас оставался тот же самый, а желание вдруг каким-то образом повысилось в четыре раза. По причине того, что сексуальное желание не входит в структуру физиологических потребностей.
Многие привыкли воспринимать секс, сексуальное желание как физиологическую потребность. Вот я хочу есть, пить, спать, хочу заниматься сексом. Но на самом деле это не так. Желание сексуальных контактов - не входит в структуру физиологических потребностей, потому что без удовлетворения физиологических потребностей человек умирает. Если перестанет есть, пить и спать, он умрет.

Даже если он что-то одно из этого перестанет делать. Если он перестанет заниматься сексом, он не умрет, никто не умирает от этого. Более того, есть люди, которые вообще не испытывают сексуального желания и мы говорим о том, что они относятся к категории асексуальных людей и это нормально. Не нужно лечить человека, которому хорошо с тем, что он не хочет секса.

Очень часто люди приходят в состоянии депрессии и у них есть к себе претензии, что они «почему-то» не хотят заниматься сексом. Изменений не произойдет. Вот если начать со всем этим работать, то постепенно можно будет обнаружить в себе сексуальное желание. И это тоже очень большая часть работы.

И еще один часто встречающийся пласт запросов у меня в практике – это люди, особенно подростки, которые обнаруживают, что они имеют либо гомосексуальную ориентацию, либо обнаруживают, что они являются трансгендерами. Это табуированная тема.

Социум еще может примириться с гомосексуальностью, однако редко можно встретить подростка, который, обнаружив свое гомосексуальное влечение, может спокойно сказать об этом родителям.

При этом очень большая проблема заключается в том, что человек взрослеет с внутренней гомофобией. В обществе до сих пор не принято воспринимать людей с гомосексуальной ориентацией таких же, как всех остальных. Принято считать, что есть «норма» и есть «не норма».

Гетеросексуальная ориентация – норма, все остальное – это не норма. Поэтому очень многие из нас бессознательно усваивают, интроецируют внутреннюю гомофобию. Она может не очень отслеживаться, но она есть.

Что касается людей, которые обнаруживают, что они трансгендерны – это еще более тяжелая и сложная работа. По той причине, что, как я уже сказала, если гомосексуальная ориентация где-то принимается. И действительно можно встретить родителей, которые, если подросток с ними поделится, могут совершенно спокойно принять эту историю и не пытаться его от этого вылечить в психиатрической больнице.

То, что касается людей с трансгендерностью, это очень болезненная тема. Она болезненна и для самого подростка, и для всей семьи. До сих пор у нас очень часто можно встретить трансфобных специалистов. Если, например, такой человек начинает обращаться за медицинской помощью, не связанной с его трансгендерностью, просто пройти обследование, то происходит дополнительная травмируется от контакта с врачами.

И поэтому работа с трансгендерными людьми, которые тоже встречается в практике - это работа с постоянной травматизацией.

То есть эта работа с тем, что у нас клиент не один раз получил травму, а он ее все время получает, просто предъявляя себя в обществе, пытаясь быть таким, какой он есть. И здесь тоже есть очень много вопросов о том, как это все будет дальше развиваться, поскольку, к сожалению, я не вижу, чтобы мы как общество двигались в сторону большей толерантности. Поэтому эти вопросы, я думаю, еще долго будут сложными.

Хочу привести пример того, что не всегда даже трансгендерные люди понимают, что они трансгендерны.

Иногда люди не знают, как это назвать, всилу того, что не так много информации и не так просто с этим быть. И поэтому это отдельный пласт запросов с тем, что называется ЛГБТ+, связан с тем, что психолог поясняет клиентам как это бывает и специалисту в этой специфике нужно хорошо ориентироваться.

Нужно понимать, чем, например, трансвеститизм будет отличаться от транссексуальности, почему нельзя говорить «операция по смене пола», а это - «трансгендерный переход». И обеспечивать в психотерапии максимально безопасное пространство.

Терапевт будучи цисгендерным и гетеросексуальным, имеет мнение о том, что все нормально, хотя для клиента это может быть очень болезненно. И это требует тактичности и аккуратности от специалиста для того, чтобы помогать клиентам, которые обращаются с такими запросами.

Стратегию и тактику работы консультанта по сексуальному поведению мы обсудим на семинаре-практикуме Мужчина и женщина: техники и методы работы.
Ведущая Наталья Фомичева.
Приглашаем вас очно и онлайн! Доступна запись.

Читайте далее ответы на вопросы по теме сексуальное и пищевое поведение.