Работа с парами и семьями
с точки зрения теории поля

Наиболее распространенным подходом к этому виду работы является обнаружение и изменение системных отношений между членами семьи или пары. Эти подходы внедрялись и осваивались гештальтистами, например, Зинкером (1994). Хантер Бомон переосмыслил подход Хеллингера, представленный в книге «Порядки Любви».

Здесь я представлю свой опыт работы с парами и семьями с использованием гештальт-подхода к теории поля, который я разрабатываю. Разумеется, некоторые гипотезы являются общими как для системного подхода, так и для теории поля. Мои предположения относительно этого подхода таковы:

Более подробно рассмотрим каждый пункт. Буду использовать общий термин "семья", также и для пар, если не оговорен другой.

Основной идеей в гештальт-подходе к теории поля является то, что ego-функции, идентификации и отчуждения поддерживают самость. Я приспосабливаюсь к окружающей среде в зависимости от того, каков «другой». Семейным отношениям (как в родительской семье, так и в семье, созданной во взрослой жизни) присущи обе эти функции. Как я идентифицируюсь с семьей –при помощи ценностей, обязательств, способов действий и установок. Как я отчуждаюсь от других членов семьи не соглашаюсь, сепарируюсь или конфликтую? Функции идентификации и отчуждения также будут частью моей функции personality и я-концепции.

Важно понимать, что благодаря этим функциям, семьи являются жизненным источником self-ориентации. Кроме того, этот процесс взаимный, поскольку другие члены семьи будут также self-ориентированы относительно меня. В взаимодействии (в конфигурации «self» и «другой») формируется то, что мы можем назвать «self семьи», которое самостоятельно достигает стабилизации или гомеостаза.

Вначале я говорил о гомеостазе и определенном способе его осмысления гештальт-теорией. Системная семейная терапия рассматривает гомеостаз через способы семьи оставаться прежней или нарушать привычный порядок вещей. Процитирую, к примеру, Палаццоли и др. (1978): "шизофренические игры и гомеостаз, в действительности, синонимичны…" В гештальт терапии под гомеостазом понимают дополнительный полюс творчества, присущий партнерским отношениям с целью приспособления к изменяющемуся полю организм/окружающая среда. Мы рассматриваем гомеостаз не только внутри семьи, но и внутри целого поля.

Так вместо того, чтобы говорить о неизменных людях, действующих неизменными способами, мы ищем текучее, изменяющееся поле, из которого появляется, а затем стабилизируется в его изменчивых условиях self человека и семьи. Тем не менее, люди и семьи могут быть подавлены текучестью этого процесса, в особенности, если они сталкивались с болезненными переживаниями более широкого поля (или семейная история предполагает, что за пределами семьи есть опасности) и будут поддерживать предсказуемую и жизнеспособную структуру в любых обстоятельствах. Сейчас это напоминает, скорей, системный взгляд на гомеостаз.

Следуя взгляду гештальт-терапевта на невротическое поведение человека, хорошо бы понимать всю зыбкость этой предсказуемости и проделать с семьей серьезную работу по ее поддержанию, что потребует много времени. Основой зыбкого невротического гомеостаза является изменчивое поле, в котором существует и строит свои отношения семья. Присутствие терапевта в семье действительно меняет поле. Семья может поддерживать свои привычные способы либо включив терапевта в семейный паттерн, либо покинув терапию. Поэтому я могу задавать те вопросы, которые я задаю клиентам и себе в начале индивидуальной терапии: Что они хотят увидеть и какие ответы получить от меня? Как я себя ощущаю в их присутствии и др.
Так я убеждаюсь в том, что не слился с их паттернами, а поддерживаю свою отдельность и свободу выбора. В то же время мне необходимо показать свое доверие к ним и принятие семьи, иначе они уйдут.

Когда есть «другой» – не конфлюэнтный с паттернами семьи, а уважающий ее процессы и проявляющий интерес к желаниям и ожиданиям, которые эти процессы поддерживают, то творческий аспект гомеостаза может обрести равновесие и произойдет новая актуализации семейного self. Вот так мы применяем «парадоксальную теорию изменений» в работе с семьей.

Важно отметить, что это не противоречит мнению системных терапевтов, например, Хейли (1971) или Палаццоли и других представителей Миланской школы (1978). Они используют парадокс как стратегию, называемую еще «предписанием симптома». Таким образом терапевт поддерживает симптоматическое поведение и даже преувеличивает его, чтобы позволить семье, разыгрывающей симптоматическое поведение, обрести новые возможности. Парадокс гештальта заключается не в манипуляции, а в обнаружении того места, где находится клиент (человек, пара, семья, группа) и возвращении в репертуар его функций возможности присвоения и выбора.

Различные терапевты пар и семьей по-разному смотрят на этот вопрос. Одни считают, что детям нужны двое родителей, и они страдают больше, если родители живут отдельно, невзирая на то, что если они остаются вместе, то вовлекают детей в практически любой конфликт. Другие вносят ценность: если ты несчастен – измени партнеров!» Я бы хотел рассмотреть этот вопрос, опираясь на мое понимание групп. Вспомним, что согласно моему определению групп, людям необязательно встречаться. Также напомню, что я писал о том, что "группы в каком-то смысле никогда не заканчиваются и в каком-то смысле всегда конечны". Исходя из этого, семья или пара работает над завершением теперешней групповой принадлежности, и, даже проживая в разных местах, ее члены все еще остаются семейной группой. И правда – семьи, живущие врозь хорошо иллюстрируют этот взгляд на группу. Зачастую групповые процессы семьи стоят того, чтобы их исследовать! В прошлом я работал с парами, живущими отдельно и считаю такую работу полезной.

Более того, если цель работы заключается в развитии способности выбирать (восстановление ego-функций), то семья обычно видит, что сепарация является одним из возможных вариантов. Если я не буду поощрять исследование этого выбора, то в отношениях может возникнуть ощущение западни, которое само по себе способно спровоцировать уход одного из членов семьи. В свою очередь, сосредоточение на событиях прошлого может оказаться тем, что необходимо для формирования новой группности, удерживающей вместе пару или семью.

По этому поводу мне в голову приходят две иллюстрации.

По упомянутым причинам я не высказываю паре пожелания оставаться вместе или разойтись (или увидеть неизбежность и того, и другого исхода). Я так же не поощряю быстрого завершения семейных и парных отношений. Вы можете сказать, что я принимаю позицию, которую я называю «не-совсем-нейтральной». С одной стороны я не лезу вперед как авторитетное лицо, принимающее решение о судьбе данной пары. С другой – я понимаю молчаливую, но важную роль третьей стороны в отношениях – партнерских обязательств быть вместе.

Если говорить о культуре, то мы живем во время, когда обязательства больше не принимают в расчет. Фриц Перлз (Перлз, 1969) говорил о неизменных неваляшках\перевертышах». Оглядываясь на других, отмечаю, что это означает, что им нужны готовые ответы, отсутствие обязательств перед какой угодно структурой и ожидание первого попутного ветра, который их унесет.
Новые структурные инициативы в здравоохранении, образовании, транспорте, промышленности и экономике этому способствуют. Каждый раз, когда это происходит, группу служащих переводят на другие должности, увольняют или велят переехать на новое место. Как только люди справляются с трудностями в новой структуре, как ее заменяют другой, служащие сталкиваются с небезопасной ситуацией, возможно, они понимают, что совершенно случайно они останутся без работы. Другая хорошая работа может когда-то вновь появиться, но не для них.

Если обязательства в отношениях отсутствуют, то люди ощущают небезопасность, поскольку любая трудность неудобство или несогласие мгновенно вызывает вопрос – «Это конец?» Можно согласиться или отказаться от усилий, направленных на то, чтобы разбираться с этим. В последнем случае я могу пойти на видимое согласие и, пока кажется, что я все еще состою в отношениях, они уже представляют собой вовсе не то, чего бы я хотел.

Работая с парами таким образом, я предлагаю принять на себя обязательство оставаться вместе, скажем, шесть месяцев. Поступая так, они часто замечают перемены в отношениях, им гораздо легче разобраться с проблемами и признать потребности обоих. Это не означает, что они определенно останутся вместе через полгода, кто-то останется, а кто-то нет. Однако, даже если они решат разойтись, то сделают это с ощущением того, что сначала они хорошо потрудились, чтобы встретиться друг с другом. Чтобы по-настоящему попрощаться, необходимо сначала по-настоящему сказать «здравствуй»!

Эту главу нельзя считать полным описанием моего подхода к терапии семей и пар. Я намеревался показать, что в этой сфере гештальт-теория поля очень полезна. То, как я работаю с парами и семьями, используя эту модель, не идет вразрез с моей индивидуальной и групповой работой, поскольку я помню, что мой «клиент» – это отношения, а не отдельный человек. И здесь очень важен феноменологический подход, а не мысли о том, что я понимаю смысл того, что мне демонстрирует семья.