семинары с николь шнаккенберг | современный взгляд на нарушения пищевого поведения и образ тела

Депрессия и дисморфическое
расстройство. Случай Рейчел Трюарт

Николь Шнаккенберг
Reflections on Body Dysmorphic Disorder, 2016
Открытая лекция Николь Шнаккенберг.
Признанные и отвергнутые "Я" в расстройствах пищевого поведения и баталиях с внешностью
Люди, страдающие дисморфическим расстройством (ДР), часто стыдятся своих мыслей и поведения, сосредоточенных на внешнем виде. Они вынуждены скрывать или отрицать свои баталии и отчаиваются получить психиатрическую помощь, ввиду того, что видят проблемы как внешние, а не психологические. Следовательно, в редких случаях ДР диагностируется вовремя. При правильно подобранной и проведенной терапии, результат может быть эффективным, о чем говорят истории, собранные в книге [Reflections on BDD, 2016].
Случай Рейчел Трюарт
Депрессия и дисморфическое расстройство
Я была занята мытьем рук, уборкой и постоянным поддержанием порядка. Я считала это обязанностью, поскольку это все, что я могла контролировать в жизни.
Итак, это началось с моих родителей, которые считали забавным подшучивать над моим носом: «нос свиньи» или «нос как клюшка» - были их излюбленными насмешками. В возрасте примерно девяти лет у меня начала округляться грудь, что стало еще одним поводом для насмешек и издевок. Хорошо помню, как я подпрыгивала к потолку, как ошпаренная, когда звучала песня в исполнении Рэя Паркера-мл. 'Ghostbusters'. Вместо припева они кричали 'Rachel Busters' (busters = сиськи - сл., прим.перев.) По мере взросления моя мать была настроена критически по отношению к моему весу. Вспоминаю, когда мне было одиннадцать, мы смотрели фильм «Грязные танцы». Моя мать сказала, как хорошо быть такой стройной. Подобные разговоры происходили постоянно. Не думаю, что они делали это с умыслом, просто это было частью веселья и шутки - однако для меня это стало началом ощущения себя как неудобной и переживания своих недостатков.

Примерно в это же время у родителей случались громкие ссоры, и я видела как несколько раз моя мать нападала на отца по разным поводам, и однажды бросила в него нож. Я всегда была папиной дочерью и боялась матери, поэтому когда отец ушел к другой женщине, с которой у него была связь, мой мир раскололся. Так он начал то уходить, то снова возвращаться, поскольку никак не мог решить, с кем он хочет быть. В конце концов они развелись, когда мне было одиннадцать, и сошлись снова спустя примерно год.

В это же время моя лучшая и единственная подруга переехала в Австралию. Это тоже подорвало меня. В результате всех этих расставаний, я чувствовала себя разбитой и подавленной. У меня начали появляться симптомы ОКР. Я была занята мытьем рук, уборкой и постоянным поддержанием порядка. Я считала это обязанностью, поскольку это было все, что я могла контролировать в жизни.
семинары с николь шнаккенберг | современный взгляд на нарушения пищевого поведения и образ тела 
На протяжение нескольких лет я была затворником: ходила в школу (которую ненавидела) и проводила время в моей комнате - все чем я занималась. Я часто плакала и желала себе смерти; я чувствовала себя никчемной, толстой, уродливой и неспособной что-либо предложить миру.
Школа была местом страха и одиночества, там я очень остро ощущала неудобства из-за размера груди, который продолжал увеличиваться. Из-за этого ко мне проявляли нежелательное внимание, и мне приходилось ходить скрестив руки на груди и носить пальто даже в жаркие дни. В старших классах я постоянно пропускала уроки, поскольку их ненавидела и чувствовала, что не вписывалась в ту среду.

Я выпустилась из школы прежде, чем мне исполнилось семнадцать лет, и получила аттестат о среднем образовании без отличных отметок; потому что у меня не было желания достигать каких-то результатов, с уходом я просто почувствовала облегчение.
...мои стихи, рассказы и рисование стали способом избегания в другой мир в пределах моей комнаты.
Спустя несколько месяцев я начала работать упаковщицей на фабрике. Это была самая монотонная работа из многих на фабрике и это было не тем, чем бы мне хотелось заниматься в жизни. Впрочем, у меня не было желания идти в колледж, и я мечтала стать писателем. Когда я сказала об этом родителям, это было встречено заявлением, что мне нужно действительно постараться, чтобы зарабатывать на жизнь как писатель. Так мои стихи, рассказы и рисование стали способом избегания в другой мир в пределах моей комнаты.

В мои семнадцать лет психиатр назначил курс антидепрессантов. В течение нескольких лет я пробовала другие медикаменты, ходила к другим психиатрам и проходила терапию, чтобы справиться с депрессией, ОКР и социальной тревожностью. Пару раз у меня были попытки суицида из-за передозировки. В двадцать лет я ушла из дома, ведь много лет хотела спрятаться от матери. Примерно в это же время я проходила курс арт-терапии. Билл стал (и является) ключевой фигурой в моей жизни. Я многое от него узнала, в частности, о причинах моего расстройства. Я посещала его занятия раз в неделю в течение года и почувствовала невероятное улучшение. Это изменение было очень заметным.

Однако, мысли по поводу дефектов моей внешности не утихали, и в результате я ушла из терапии, поскольку в это время было лето и оба маршрута в клинику, которую я посещала, вели мимо паба. Я не могла вынести, что все эти люди, сидящие на улице и пьющие свои напитки, будут глазеть на меня и смеяться над безобразной, толстой и уродливой Рейчел.

Лето всегда было для меня сложным периодом, не только из-за большего количества людей повсюду, но из-за того, что скрывать тело под одеждой становилось очень неудобным, и это меня расстраивало. Я пользовалась макияжем, чтобы мой внешний вид был принят в обществе. Однако на солнце каждый волосок, пятнышко и дефект казался в сотни раз хуже, чем в отражении в зеркале.
Я буквально «терялась» в зеркале; я не могла не смотреть на ту уродину и все ее недостатки. Спустя несколько дней я все-таки выходила на улицу.


ТЕОРИЯ ПРИВЯЗАННОСТИ НА ПРАКТИКЕ
ЗДОРОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ С ТЕЛОМ И ЕДОЙ
ХАРАКТЕР И АФФЕКТЫ ПРИ НПП
СТЫД И ИДЕНТИЧНОСТЬ
СЕНСОРНЫЕ СИСТЕМЫ ПРИ НПП

Подробнее...
Я могла пойти в магазин, только когда было темно на улице, или шел дождь, потому что я знала, что тогда люди меня не заметят.

Через моего терапевта я записалась на коррекцию носа, уменьшение груди, подтяжку живота, лазерное удаление волосков на лице и пластику лица от угревой сыпи, но каждый раз откладывала процедуры.
Я боялась ответственности и, если честно, просто не привлекала подходящего мужчину. Отношения с моим партнером были дисфункциональными, поскольку мы оба страдали психическими расстройствами, и я очень ревностно относилась к его отношениям с другими женщинами.
Моя социальная жизнь была довольно хаотичной. Если я отваживалась выйти, то выпивала и спала с кем попало. Я думала, что буду желанной, если кто-то захочет меня. Однако это было ненадолго, поскольку я знала, что мужчине не нужно быть от меня без ума, чтобы переспать со мной. Мать называла меня шлюхой. Я покончила с этим, когда почувствовала себя слишком уродливой, чтобы находиться в обществе. В двадцать семь лет у меня случились первые отношения с подросткового возраста. Я могла просто переспать с кем-то, поскольку не знала, что бывают доверительные и любящие отношения. Я боялась ответственности и, если честно, просто не привлекала подходящего мужчину. Отношения с моим партнером были дисфункциональными, потому что мы оба были психически нестабильны, и я очень ревностно относилась к его отношениям с другими женщинами. Я дошла до того, что контролировала каждый его шаг, проверяла телефон, заставляла удалять номера всех женщин, обвиняла в том, что он смотрит на других женщин, спит с ними и т.д. В наших ссорах я была агрессивной физически и оскорбляла словами. Через девять месяцев отношений я была в положении, и спустя еще девять месяцев родила нашу дочь (через кесарево). Отношения закончились нормально, когда моей дочери было три года. Через год я снова вступила в отношения с человеком, который жил где попало и у него была хроническая алкогольная зависимость. Снова я чувствовала опасность, когда он смотрел на других женщин по телевизору, в журналах или на улице.

Я просто не могла перенести то, что он сравнивает меня с ними. Я думала, что если он будет только со мной, то я буду в безопасности, ведь никому больше я не нужна. Вскоре я поняла, что из нас двоих, он контролирует все. Он постоянно упрекал меня и через полгода начал унижать физически. Он избил меня. Эти отношения стали причиной стресса, боли и страха. Полиция, социальные службы и суды - все пошло в ход. В конце концов я должна была сделать выбор между ним и моей дочерью. Двухгодичные отношения закончились. Оглядываясь на этот период, переживаю его как очень тяжелый, поскольку чувствую себя виноватой за то, что втянула свою дочь и на самом деле не могу поверить, что это случилось со мной. Но я выучила важный жизненный урок.
… и сейчас, когда я это пишу, я все еще посещаю эту группу, учусь как быть в хороших отношениях, обсуждаю и проживаю свои проблемы с другими членами группы, у которых тоже были сложные семьи.
В тридцать пять лет я снова вернулась к арт-терапии. Сначала это была индивидуальная терапия с Биллом. Несколько месяцев спустя Билл предложил, чтобы я пошла в одну из его групп, поскольку он счел это полезным для меня. Так я согласилась попробовать… и сейчас, когда я это пишу, я все еще посещаю эту группу, учусь как быть в хороших отношениях, обсуждаю и проживаю свои проблемы с другими членами группы, у которых тоже были сложные семьи. Так же, примерно к тридцати пяти годам, я наконец отважилась поговорить о моей внешности с психиатром (я поделилась своими чувствами с Биллом и другими членами группы). Мне было неловко и непривычно рассказывать своему психиатру об этом, поскольку это не относилось к делу.
Он диагностировал ДР (дисморфическое расстройство), что стало поворотным осознаванием в моей жизни. Внезапно все обрело смысл. Мне назначили антидепрессанты и антипсихотические препараты. Это сочетание правильно подобранных медикаментов, правильного диагноза, психотерапии и чтение книги "Разбитое зеркало" (The Broken Mirror: Understanding and Treating Body Dysmorphic Disorder, Katharine A.Phillopson, 1996), существенно изменили мою жизнь. Я все еще борюсь с ДР, но уже не так сурово, как раньше. Я могу жить и наслаждаться жизнью больше, чем прежде.

Рейчел Трюарт
Ниже я перечислила все, что происходило в худший период болезни, и то, что есть сейчас:
В прошлом:
  • Скрывалась от других - я не могла выходить на улицу одной, пользоваться транспортом, ходить в кафе, посещать колледж и проч.
  • Строго экзаменовала свою внешность в зеркале (не помогало, когда мама называла меня самовлюбленной)
  • Постоянное присутствие мыслей о внешнем виде, сравнение себя с другими, включая мою сестру и фото в журналах
  • Нездоровое пристрастие к журналам (см.выше)
  • Навязчивое травмирование кожи и выдергивание волос, ежедневное выщипывание бровей
  • Планирование суицида
Как ДР влияет на меня сейчас:
  • Чувствую себя очень неудобно, если выхожу без макияжа, поэтому редко когда выхожу без него
  • Не покупаю глянцевые журналы
  • Выщипываю только брови через несколько дней, но сейчас корректирую линию волос
  • Фотофобия - нормально чувствую себя, если фотографирую я, но делаю это в случае необходимости
  • У меня есть зеркала в каждой комнате дома и в сумочке
  • Одно из моих самых больших достижений - пирсинг носа!

СЕМИНАРЫ С НИКОЛЬ ШНАККЕНБЕРГ
СОВРЕМЕННЫЙ ВЗГЛЯД НА НАРУШЕНИЯ ПИЩЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ И ОБРАЗ ТЕЛА

© Reflections on Body Dysmorphic Disorder: Stories of Courage, Determination and Hope – November, 2016
by Nicole Schnackenberg and Sergio Petro
Перевод Галины Савченко
© 2018-2024 All Rights Reserved. PSY4PSY.RU
contact@psy4psy.ru