• Терапевтические отношения как новый опыт. Успешной интервенцией в разобранном кейсе стало не толкование, а демонстрация клиентке, что ее действительно слышат и видят. Для клиента с опытом пренебрежения это создает возможность нового, исцеляющего опыта отношений.
• Важность «оседания» и рефлексии. Быть терапевтом — это не только быть с клиентом, но и периодически «отсоединяться» для анализа собственных чувств и процесса в целом. Это и есть та самая мета-позиция, которую необходимо развивать.
• От гипотезы — к пониманию. Мы пришли к выводу, что опасно слишком быстро «вешаться» на первичный запрос или диагноз. Истинная потребность клиента часто скрыта за защитными наслоениями и раскрывается постепенно в доверительных терапевтических отношениях.

Этот живой разбор вновь показал, насколько богатым и сложным является пространство терапевтической встречи. Мы благодарим всех, кто делился своими мыслями и сомнениями — это бесценный опыт для профессионального сообщества.

Клиент, особенно с пограничной или психотической организацией, часто обладает сверхчувствительностью к скрытым посланиям. Он может не осознавать этого вербально, но на бессознательном уровне он тонко «считывает» намерение терапевта — то самое желание «что-то из него достать», даже если оно замаскировано под благими терапевтическими целями.

Именно это бессознательно ощущаемое давление становится спусковым крючком для сопротивления. Почему? Потому что оно в точности повторяет динамику его ранних травматических отношений со значимыми объектами (родителями, опекунами). В этих отношениях его границы не уважались, а его чувствами пытались манипулировать или контролировать. Таким образом, терапевт, сам того не желая, своим скрытым натиском превращается в фигуру из прошлого. Сопротивление в этом случае — не каприз, а отчаянная попытка самосохранения, защита от повторения старой боли.

С другой стороны, терапевт сталкивается с собственной сложной феноменологией. Он может испытывать фрустрацию, чувствовать себя в тупике и не понимать, почему грамотные, на его взгляд, интервенции не работают. Ключ к разгадке часто лежит в механизме проективной идентификации.

Клиент бессознательно «передает» терапевту те чувства, которые сам не может переварить — например, беспомощность, ярость или тоску. Терапевт начинает их ощущать как свои собственные. Классический пример: у вас ни с того ни с сего начинает болеть голова перед сессией с конкретным клиентом, а после его ухода боль бесследно проходит. Это не совпадение, а яркое проявление того, что вы буквально «проживаете» что-то за клиента.

Этот феномен, известный как контрперенос, — не помеха, а важнейший диагностический инструмент. Он позволяет терапевту на собственном опыте прочувствовать, каково это — быть клиентом, и что именно происходит в его внутреннем мире.

Что же делать, когда терапия заходит в тупик? Первый и главный шаг — внутренняя перестройка собственного намерения. Необходимо осознать и отпустить установку «я должен что-то из него достать», заменив ее на установку «я готов принять и понять то, что он может мне показать сейчас».

Эта смена позиции кардинально меняет качество бессознательной коммуникации. Терапевт начинает обращать внимание не только на слова, но и на мета-сообщения — на то, «как» он говорит, на свою интонацию, на язык тела. Цель — минимизировать любое давление и всем своим существом демонстрировать искреннее намерение помочь, а не вынудить.

Важно помнить: даже самая деструктивная организация психики клиента — это, в своей основе, адаптация. Его сопротивление — не упрямство, а сигнал о том, что предлагаемый опыт для него пока слишком опасен. Его психика, стремясь к гомеостазу и покою, цепляется за знакомое, пусть и болезненное, потому что не знает, что делать с новым.

Заключение
Таким образом, терапевтический процесс — это танец двух бессознательных систем. Успех в нем зависит не столько от технических интервенций, сколько от способности терапевта осознавать и трансформировать собственную феноменологию, создавая безопасное пространство, где клиент, наконец, сможет позволить себе почувствовать то, что когда-то было запрещено.

Таким образом, терапевтический процесс — это танец двух бессознательных систем. Успех в нем зависит не столько от технических интервенций, сколько от способности терапевта осознавать и трансформировать собственную феноменологию, создавая безопасное пространство, где клиент, наконец, сможет позволить себе почувствовать то, что когда-то было запрещено.

Кейс:
Клиент: Марина, 38 лет, в браке 12 лет, приходит из-за постоянных ссор с мужем и ощущения «потери себя». В сессии долго говорит о неопределённых чувствах, избегает конкретных решений.
Терапевт начинает чувствовать тревогу и нетерпение — хочется помочь быстрее.

Фрагмент сессии (диалог)

Варианты корректировки на месте — что делать в моменте

1. Быстрая саморегуляция: сделать паузу, глубоко вдохнуть, заметить и проговорить своё внутреннее состояние («Я чувствую беспокойство и хочу быстрее помочь»). Это снижает автоматическую реакцию.
2. Мета-реплика: прямо обозначить процесс («Заметил(а), что предложил(а) вариант — возможно, я слишком быстро направляю; давайте вернёмся к вашим сомнениям»).
3. Сдвиг фокуса на клиентские переживания: спросить не о решении, а о внутреннем опыте («Что вы при этом чувствуете? Какие мысли приходят, когда представляете развод?»).
4. Открытые вопросы вместо советов: заменить «Вам не стоит это делать» или «Вы могли бы…» на «Какие варианты вы видите?», «Что для вас было бы важно учесть?».
5. Ограничение рекомендаций: если даёте информацию (юридическую, практическую), подчёркивайте нейтральность и совместное исследование («Я могу дать информацию про шаги, но важно, чтобы решение было вашим; хотите, обсудим возможные последствия каждого варианта?»).
6. План после сессии: зафиксировать в супервизии или краткой личной рефлексии, откуда приходила тревога и какие триггеры её запускают, чтобы снизить повторение.

Короткое напоминание для терапевта
Импульс советовать чаще служит вашей потребности уменьшить дискомфорт, а не реальному интересу клиента. Сдерживая его и переводя внимание на клиентский опыт, вы поддерживаете автономию и терапевтический процесс.

Пример к случаю:

Клиентка 35 лет, успешный маркетолог, рассказывает о панических атаках перед публичными выступлениями. Она подробно описывает, как за несколько дней начинает прокручивать в голове возможные провалы, проверяет каждый слайд по сто раз, а в день презентации чувствует себя «жуликом, которого вот-вот разоблачат».

Момент выхода из нейтральности:
Терапевт, слушая, ловит себя на яркой мысли: «Боже, да она же слово в слово описывает мой опыт защиты диссертации! Я тоже тогда неделю не спал(а) и боялся, что меня уличат в некомпетентности». Вместо исследования её чувств терапевт внутренне начинает анализировать свои прошлые переживания.

Он может даже непроизвольно сказать: «Понимаю вас как никто другой» или задать вопрос, проецируя свой опыт: «А вам тоже кажется, что окружающие видят вашу неуверенность?» — смещая фокус на универсальное переживание, а не на её уникальную историю.

Возврат в нейтральную позицию (внутренний алгоритм):

1. Осознание: «Стоп. Я сейчас полностью "там", в своём прошлом. Это её сессия, а не моя терапевтическая группа».
2. Внутренняя дистанция: Делается мысленная пометка: «Интересно, мой страх "разоблачения" так откликнулся. Надо будет позже с супервизором обсудить».
3. Возвращение к клиенту: Фокус сознательно возвращается к клиентке. Терапевт задаёт вопрос, который возвращает исследование в её плоскость и углубляет контакт с её реальностью:

• Вместо: «Да, это ужасное чувство, когда кажется, что все видят твою неуверенность» (слияние).
• Вопрос: «Вы упомянули чувство "жулика". Как именно вы представляете себе это "разоблачение"? Кто должен это сделать и что он должен сказать или увидеть?»
• Или: «Этот "внутренний прокурор", который неделю проверяет каждый слайд — какой у него голос? Он похож на чей-то знакомый вам голос?»

Итог: Нейтральность возвращается, когда терапевт использует своё «залипание» не как сценарий для клиента, а как сигнал о важной теме (стыд, страх оценки), и затем возвращается к исследованию уникальных образов, контекста и языка самой клиентки. Его личный опыт становится фоном для эмпатии, а не содержанием сессии.

Пример к случаю:
Клиент, мужчина 40 лет, много сессий монотонно описывает однотипные конфликты на работе, оставаясь эмоционально отстранённым.
Выход из нейтральности:
Терапевт ловит себя на вязкой скуке и раздражении («Опять одно и то же»). Это реакция на клиента, а не на его проблему.
Возврат в нейтральность:

1. Осознание: «Моя скука — это, вероятно, его подавленное отчаяние, которое он передаёт мне через контрперенос».
2. Действие: Вместо борьбы с чувством, терапевт использует его как материал: «Я заметил, что наши разговоры об этом стали цикличными и бесстрастными. Интересно, что вы чувствуете, когда рассказываете?»

Итог: Личная эмоция терапевта превращается из помехи в ключевой диагностический инструмент.

Пример:
Клиентка с трудностями в установлении границ подробно рассказывает о конфликте с матерью. Терапевт, увлекаясь деталями («А что именно мама сказала?»), погружается в «разбирательство» семейной саги, теряя фокус на цели — исследовании паттерна.
Возврат в нейтральность:

1. Осознание: «Я забыл о процессе, сосредоточившись на содержании».
2. Внутренняя дистанция: Напомнить себе задачу: помочь увидеть структуру реакций, а не реконструировать события.
3. Действие — смена уровня вопроса: Задать процессуальный вопрос вместо вопроса о содержании.

• Вместо: «И что вы ответили?»
• Спросить: «Какое самое сильное чувство вы замечаете в себе, пока рассказываете это здесь?» или «Как эта последовательность тем говорит о вашем способе справляться с конфликтом?»

Итог: Нейтральность возвращается при переводе фокуса с содержания истории на процесс её рассказывания и внутренние паттерны клиента.

Так работает бессознательное — не только у клиента, но и в наших терапевтических реакциях.
Чтобы глубже понимать эти механизмы и уверенно работать с ними в долгосрочной терапии, приглашаем вас на семинар:
«Бессознательное: Говорить на языке внутреннего мира. Силы, которые нами движут»
📅 5 и 6 декабря
Для кого: для психологов, которые хотят:

• Структурировать разрозненные знания о психоанализе,
• Глубже понимать психодинамику внутренних конфликтов,
• Работать с долгосрочными случаями, видя за симптомом — логику бессознательного.

Ключевые темы семинара:
 Топографическая модель психики
Увидим бессознательное как «кипящий котёл» желаний, который правит бал из-за кулис сознания. Научимся распознавать его в обмолвках, снах и «случайных» действиях клиентов.
 Теория влечений
Разберём две фундаментальные силы — либидо и мортидо (жизнь и разрушение). Проследим, как они превращаются из биологической потребности в сложные психические феномены, определяющие мотивы и конфликты.
 Теория психосексуального развития
Увидим, как детские стадии (оральная, анальная, фаллическая) формируют матрицу взрослой жизни: отношение к близости, контролю, доверию и конкуренции. Поймём, как фиксации проявляются в характере и отношениях клиентов.
Практический фокус:

• Как расшифровать скрытое послание за «сбоями»: нелогичными поступками, оговорками, навязчивыми снами.
• Как работать с внутрипсихическим конфликтом не как с патологией, а как с источником психической динамики.
• Как видеть за симптомом — попытку адаптации, а за сопротивлением — защиту от старой боли.

Итог: Вы научитесь «читать» бессознательную логику, усиливая глубину и точность своей работы в долгосрочной терапии.
Регистрация и подробная программа>>